Чтобы идти вперед, надо разобраться с тем, что прошло. Давненько не терзала себя и не ковырялась в ранах. А еще мой болевой пластырь разматывается и разматывается, обнажая не зажившие раны. А не надо было закрывать раньше времени, вот затянулась бы, тогда, пожалуйста.
Боль.
Что я о ней знаю - я очень боюсь физической боли, парализующий страх перед порезами или ударом. Но вот когда болит душа, могу терпеть, сколько? - не знаю, границ пока не видела,… научилась не обращать внимания. Но образ всегда стоит перед глазами - грабли прошедшие по моему телу, захватившие его куски как сухие ветки и листья, и кровь, стекающая с этих ошметков как ссыпается земля случайно прихваченная. Но я не знаю как по другому, меня не учили по другому, меня вообще ничему не учили, мне причиняли боль, а я сама искала что сделать, что б убрать ее давление. Хотелось бы вспомнить о чем-то хорошем - не получается, надо убрать боль, загнать в отведенное для нее место и все станет на свои места. Пришло время. Можно вспомнить. Куда ж мне без вас мои воспоминания?
то что не ломает - делает сильнее.
Мне надо было отвлечься и Солнце предложил съездить, на даже не знаю как сказать, пусть будет «встреча старого нового года среди друзей» так думаю верно. Прошли чуть больше десяти дней после похорон. Вспоминается прочитанное\услышанное: алкоголь и табак вещества способствующие переходу в измененное состояние. Кто об этом помнит, когда выпивается предложенный бокал вина. Там не было вина только водка и коньяк. Я выбрала коньяк. Есть не хотелось. Да два дня до отъезда.. вечеринка – новый год по старому календарю. Я чувствовала, что со мной что-то не так. Черт, да со мной все не так и кто будет ожидать от человека, только что похоронившего отца, быть так. Но, было это но… каким словом можно описать смерть? Какое еще слово походит? Я пью и не чувствую ничего, не пьянею, танцы – пир во время чумы, Солнце куда-то исчез, меня это не беспокоит, только но… пока не уверена, но приходит понимание, это не правильно, это не я, я так не могу. Какие-то мужчины вокруг меня, я чувствую их возбуждение, настойчивость, мне надоело, я хочу уйти… вспоминаю, что ключ у Солнца, и без него мне в номер не попасть… осматриваюсь, прислушиваюсь к себе, я всегда так тебя нахожу. Но не в этот раз. Тело начинает вибрировать, так уже было и это не сулит ничего хорошего. Чем скорее попаду в номер, тем лучше. Я еще верю, что могу контролировать происходящее. Пока не увидела силуэт, у меня плохое зрение и так совпало. Проход между двумя столами, он пуст, на одном конце я на другом… он читал какую-то лекцию, я его помню, и я знаю, что он не ты, я знаю, но все равно я вижу тебя, он становится тобой папа. Я больше ничего не контролирую, сил хватает только на создание «лица». Только одна мысль «мне надо в номер». Пройти сквозь танцующих, вызвать лифт и вспомнить свой этаж. Я это сделал. Вот толь ключа нет, и где его искать не знаю. Но есть скамейка. Я замираю. Есть шанс, что обойдется… Как такое бывает, вот ты одна и уже нет. Ну, какое вам дело? сидит себе человек и сидит, идите куда шли. Но вы молоды и уверены в своих силах в том, что можете помочь, что вам все по силам. Я ведь держалась потому, что не двигалась, молчала, смотрела в одну точку. Вам захотелось помочь, расшевелить, вернуть к жизни. А я вежливый человек, не могу послать так, что б не возникло желания возле меня останавливаться. «Что бы с тобой не происходило – говори только то, что будет понятно твоему собеседнику». Парню, который сел рядом и обнял, - «Это пройдет, просто накатило, недавно были похороны отца». Все – нить оборвана, меня больше ничего не держит – падение началось, только я еще не знаю, куда и еще верю, что что-то зависит от моего желания. Наивная. Зато окружающее меня вздохнули с облегчением – это понятно, им объяснили и объяснение им понятно. Вот только не всем, девушка хочет помочь действием – я не сопротивляюсь – подносит свою руку к моему затылку – да все правильно вот только… – резко одергивает - Жжет! – правильно, а ты как думала, в аду жарко, ну как рискнешь? – даже любопытно, - отходит – все правильно, кто я тебе, чтоб лезть за мной в пекло? – тело не слушается, глаза сухие и смотрю в одну точку – мое поведение ни кажется странным, его объяснят обнимающий меня парень и народ исчезает, покивав, - чужое горе это, чужое горе. Вспоминают, что была не одна, каким-то образом понимают, что не могу попасть в номер из-за отсутствия ключа. Потом провал. Лицо Солнца, он что-то говорит - не понятно… но раз он рядом значит, смогу скрыться в номере, а больше меня ничего не волнует. И уже знаю, что больше ничего не контролирую, но еще знаю не все. Ночь, когда захотелось в туалет, сидя на унитазе, до меня доходит. Теперь все.
У каждого слова есть свой колодец, куда складываются сотни образов, которые можно описать этим одним словом, вот мы говорим утро – и у каждого оно свое, в нем есть и прекрасные моменты и тяжелое похмелье. Оно разное и если выдалось не удачным, то можно вспомнить что-то из классики или просто посмотреть в окно, из плохого его можно сделать сносным…
«Никогда» - глубина этого колодца, кому-нибудь известна, кто-нибудь достигал его дна? Я зависла в нем. Я тогда впервые осознала, что отца я больше «никогда» не увижу. Это не поругаться и разойтись, когда всегда есть месть случаю и можно увидеться, или услышать друг о друге от общих знакомых. Нет. Это «никогда больше» и ни при каких обстоятельствах. Я буду меняться, что-то будет меняться в моем окружении. Но никогда я больше тебя не увижу, а услышать могу только про то, что было и только в прошедшем времени в настоящем тебя нет.
Исчезло ощущение тела, я стала точкой, которая погружалась в этот темный липкий колодец с какими-то щупальцами на стенах, меня никто не трогал, никто ни куда не тянул, я видела все и сразу, было такое чувство, как будто смотрю в глаза тем, кто как и я, уже знает, что «больше никогда»... Да, я все поняла. Вот только радости, которая бывает, когда наконец-то понимаешь, как надо или что означает сказанное, не было. Как и не было сил бороться. Я зависла – всплыть не могу, но и сил спуститься еще ниже, достичь дна и оттолкнувшись от него начать подъем в верх, их то же не было. Там нет твердых поверхностей. Там нет ничего, только ты и ограниченное пространство и нечто вязкое, липкое, темное.
Утро. Ничего не изменило, тело выполнило традиционный ритуал, только есть отказалось, а важная часть меня находилась в том колодце. Похоже, именно так и попадают в психушку, кода говорят «не вернулся». Как кукла, Солнце говорит – я делаю, эмоций нет, желаний нет. Пустота и отчаяние. А потом был японский ресторан. Признаки жизни я стала подавать после третьего чайника чая. Могла говорить и слово «никогда» уже не давило, я выбралась. Даже не почувствовала перехода – не интересно и уже интересно. С тех пор к японским ресторанам у меня особое отношение.